Следователь [СИ] - Страница 69

- Что ж, – сказал он, – раз так…

Он пожал плечами, развернулся на каблуках и зашагал прочь. Фигаро проводил его взглядом и покачал головой.

- Зря Вы его так. Он, конечно, истерик, но переживает за Вас по-настоящему.

- Я знаю, – на лице Смайла проступило отвращение. – Это-то и есть самое ужасное. Вы не знаете, каково это – родится в семье инквизитора и колдуньи. Они меня своей любовью в гроб, в могилу… Э-э-эх! – он безнадежно махнул рукой. – Идите, Фигаро. А то я психану и вломлюсь в это долбаное кафе, размахивая револьвером.

Следователь кивнул и открыл дверь.

…В этот час «Киска» еще пустовала. Где-то играл патефон, трепетали огоньки свечей в канделябрах, сонно посвистывали решетки отопления. За стойкой гарсон протирал бокалы чем-то похожим на несвежее полотенце; на кухне звенела посуда.

Следователь осмотрелся.

В дальнем углу, как раз под большим эстампом, изображающим ночной город, за столиком сидела парочка: женщина средних лет и импозантный мужчина в дорогом бежевом костюме. Дамочку Фигаро видел впервые, но джентльмена благородной наружности узнал сразу: его портрет художник местной жандармерии набросал по описаниям свидетелей с точностью фотомашины.

Это, вне всякого сомнения, был Валерий Вивальди, псионик, эсквайр и убийца. В настоящий момент он был занят тем, что ел мороженное из широкого стаканчика, пил лимонад и весело болтал со своей спутницей.

Следователь нахмурился. В его планах не было места всяким посторонним дамочкам, пусть даже и весьма миловидным. Неужели Вивальди промыл мозги какой-то местной крале и поселился у нее? Это казалось вполне вероятным, но отнюдь не облегчало Фигаро его задачи.

Он вздохнул. Отступать было поздно. Дамочки там, или не дамочки – сейчас тот, кого сбившись с ног, искала городская жандармерия во главе с Винсентом Смайлом (и, как оказалось, местная Инквизиция во главе с его папочкой) сидел в двух саженях от следователя. Поэтому Фигаро снял шляпу, привел остатки волос в некое подобие порядка, и, подойдя к столику Вивальди, присел рядом с его спутницей.

На него уставились две пары глаз: удивленные женские и внимательно-настороженные мужские. Спутница Вивальди смотрела на следователя, растерянно улыбаясь; псионик же буравил Фигаро взглядом так, словно хотел просверлить в нем дырку.

Следователь вздохнул, улыбнулся, пожал плечами и сказал:

- Для начала я хотел бы извиниться за столь наглое вторжение. Мне, право, не хотелось портить вам ужин, но, боюсь, сделать это придется. Просите, мадам, – он повернулся к светловолосой даме, – но мне нужно серьезно поговорить с Вашим спутником.

- Кто Вы такой? – голос Вивальди был холоден, как вода в проруби.

Фигаро сунул руку во внутренний карман и достал удостоверение. Раскрыл его и показал псионику.

- Я младший следователь Департамента Других Дел. Меня зовут Александр Фигаро; я работаю в отделе особо тяжких. В настоящий момент я, совместно с представителями местной власти, расследую дело, в котором Вы, господин Вивальди, проходите как главный подозреваемый.

- И в чем же меня подозревают? – псионик нахмурился.

- Убийство. Ментальное насилие первой степени. Использование псионических способностей в преступных целях. Там длинный список, – следователь махнул рукой.

Глаза Вивальди сузились. Он внимательно посмотрел на Фигаро, словно высматривая в его глазах мелкую соринку, при этом слегка подавшись вперед. Следователь почувствовал что-то вроде легкого головокружения, которое сразу прошло, а псионик внезапно скривился, словно запустил зубы в недоспелый лимон. На его лице промелькнуло отвращение.

- Господи, Фигаро! Чем Вы обдолбались?! – Вивальди помотал головой и одним махом допил остатки лимонада из стакана.

- Хотели спалить мне мозги? – на лице следователя не дрогнул ни один мускул.

- Не имел ни малейшего желания, – Вивальди поджал губы. – Просто хотел немного подсмотреть, не врете ли Вы.

- А потом?..

- Потом? Ну, почистил бы Вам память и отправил восвояси. Вы же не из Инквизиции, а потому вряд ли горите желанием пристрелить меня на месте.

- Не горю, – Фигаро отрицательно покачал головой. – Но я вынужден Вас арестовать.

- Ух, ты! – Вивальди ненатурально хохотнул. – Знаете, Фигаро, Вы мне удивляете. Даже больше: Вы меня поражаете! Те, кто приходили до Вас даже не пытались заговорить со мной. Трах, бах, пуля в лоб – готово дело.

- И много их было?.. Гарсон! Бокал «Мерло»!

- Да прилично. Но Вы же не станете обвинять меня в реализации права на самозащиту?

- А извозчик, которого Вы отправили замерзать в метель? Он тоже пытался Вас убить?

- Извозчик?! – удивился Вивальди. – Какой еще извозчик?!

- Которого Вы заставили отвезти Вас в гостиницу. В «Глобус». Помните?

- Фигаро, – Вивальди ошарашено помотал головой, – я приехал в город на общей повозке. На которую сел, едва сойдя с поезда. И приехал я сперва в ресторан… этот, как его… «Бристоль». Поужинал, поймал карету и отправился в «Глобус» – тут Вы правы. Да и какой смысл мне убивать какого-то там извозчика?!

Фигаро задумался. То, о чем говорил Вивальди, уже приходило ему в голову. Действительно: какой смысл в убийстве этого несчастного Фулла? Тут псионик был абсолютно прав. Да и говорил он, похоже, чистую правду – декокт Сальдо забросил психическую чувствительность следователя на недосягаемую прежде высоту.

- Но жандармов у «Равелина» убили Вы! Или станете утверждать, что они сами перебили друг друга в порыве внезапной ярости?